Новости рыбалки в Новосибирске и НСО

Наверное, только рыболов может понять и почувствовать искренне до азартного озноба и мурашей на спине, как от хорошей музыки, что такое праздник первого льда. Для скучного обывателя и домоседа – это всего лишь смена погоды и установление льда на водоёмах… И только. И будет он смотреть непонимающе на чудаков с бурами и ящиками на спине, румяных и пьяных от мороза и праздника перволедья, а потом, крутя пальцем у виска, мол, полные дурни, привычно устраиваясь у своего телевизора или у компьютера с открытой World of Warcraft, тыча в клавиатуру скрюченными от игры пальцами.

Каждый год приходит первый лёд и каждый год он бывает для нас, рыбаков, откровением и новой страницей в летописи сезона, где случаются эпизоды весёлые, фартовые и эпизоды трагические, как было в прошлом сезоне, когда в перволёдье утонул мой однокурсник и товарищ по службе. Так вдвоём с братом и ушли они под тонкий лёд на лесном озере. «Купаться» и по-настоящему тонуть приходилось, наверное, каждому рыболову, в том числе и автору этих строк, но надо стараться избегать таких ситуаций. И если не говорить много правильных слов, взятых, как компиляция, из статей и инструкций, то просто не выходите на лёд тоньше семи сантиметров. Имейте при себе индивидуальную «спасалку», всегда висящую на шее, пусть даже в виде двух гвоздей с деревянными ручками и капронового шнура, соединяющего эти гвозди. Хотя бы достаньте из ножен крепкий нож и держите его наготове. Однажды это спасло мне жизнь. Цепляясь за гладкий лёд пальцами, можно только сломать ногти, но не подтянуться и выползти наверх. А также всегда держите под руками «спасалку» для вытягивания из полыньи товарища, провалившегося под лёд.  Если протягивать ему руку, то вместо одного тонущего могут оказаться двое, барахтающихся в полынье или промоине и топящих друг друга. Такая спасалка состоит из крепкого капронового шнура с грузиком и поплавком на одном конце и глухой петлёй – на другом. Длина шнура может быть около пяти-семи метров. Заходить надо с той стороны, откуда заходил тонущий.

 

 

   Открытие сезона

Несколько дней за окном алели румянцем звонкие морозы за десять градусов. И в эту субботу я собираюсь открывать сезон. Правда, пока не планирую дальнюю поездку на Волгу.  Рано… Там ещё по фарватеру идут неспешно баржи и теплоходы, закрывая навигацию. А на зоне затопления Чебоксарского водохранилища, где ледовый покров, вроде бы, становится всегда раньше, есть вероятность провалиться под лёд в протоках и у островов, где и весной по последнему льду – места гнилые и опасные, поскольку на дне преют пеньки и трава, а струи, хоть и слабого течения, образуют в некоторых местах водовороты. Также есть на дне и родники-ключи, над которыми лёд всегда непрочный. Это ведь бывшие луга, леса, поля, затопленные при возведении ГЭС.

 

 

Как говорят, от добра добра не ищут. Или что-то в этом ключе. Это можно отнести и к нашему городскому водохранилищу, где и рыба есть, и добраться до места проще на троллейбусе, чем на автомобиле, особенно в час пик. Правда, рыба капризная в тех местах, ну а что ожидать от городских снобов – лещей и плотвиц, которых пичкают разными там «сенсасами»?.. В них, этих элитных фидерных смесях, только разве что птичьего молока нет, а так, пожалуйста, откушайте, господа, рыбы, бобов, отваренных на кассии и александрийском листе, с толчёным сабуром, что советовал Ла-Бланшер. Да с кокосовым орехом, сдобным хлебушком, бисквитами, печеньем и пряниками в придачу… Оттого и брезгуют лещи подходить к манке и овсянке простонародной, больше по кормовым точкам фидеристов шастают, не к столу будет сказано…

С хищником проще, но и щуки с окунями иногда бывают капризны и разборчивы. Помнится, как однажды среди щучек на кило-полтора попались две увесистые хищницы на три и пять кило, но только на жерлицы, крючки которых были наживлены пескарями. Этих летних, как принято считать, рыбок я с трудом нашёл подо льдом городской же речки, узкой и довольно быстрой ниже водохранилища.

 

 

Итак, сегодняшнее утро я встречаю у скованного льдом котлована. Лёд оказался тоньше, чем я предполагал в надежде на силу десятиградусных морозов, стоявших несколько дней. Потыкав пешнёй у берега, я вышел на лёд и прошёл по нему несколько метров, до тех пор, пока он не стал пробиваться пешней при одном слабом ударе, можно сказать, под весом пешни. Так… Дальше идти опасно, а щучьи жерличные места находятся метрах в пятидесяти от берега, по крайней мере, первые передовые позиции. Там проходит рыбья тропа, хотя классическая бровка находится ближе к берегу, где есть граница с трёх на шесть-семь метров глубины. Но это искусственная граница, связанная с работой земснаряда. А щуки охотятся и двигаются под водой к местам охоты по старым «дорогам» и «тропам», проложенным ещё до образования водохранилища. Но до них мне не добраться или добраться, но рискуя немолодой уже шкуркой, почему-то всё равно дорогой мне и близкой. Наверное, потому что своя… Лёд терпит, но трещит и прогибается.  Бегать к жерлицам по такому льду будет некомфортно, если вдруг выстрелит флажок. 

Ладно, там видно будет, а пока мне нужны живцы. В этом году не заготовил по открытой воде мелких карасиков, как бывало раньше. Поэтому надо быстро найти и надёргать какой-нибудь мелочи, лучше плотвичек. 

Насаживаю на крючок мелкой серебряной мормышки полукольцо мотыля и подсаживаю к нему чернобыльника – крошечную бело-жёлтую личинку, живущую в стеблях полыни. Весь вечер лущил стебли, отыскивая этих нежных личинок, вытекающих при неосторожном сжатии и повреждении кожицы. Теперь они должны быть приманкой для плотвы. Точно… Кивок дрогнул и приподнялся! Классическая поклёвка плотвы-сорожки. Но на крючке завис небольшой окунёк, точно изобразивший сорожкину поклёвку. Ладно, убираю его в кан, может быть, пригодится на безрыбье. Так и вышло, пригодился… Клевали только окуньки, несмотря на то, что на крючке мормышки был насажен чернобыльник – любимая закуска сорожки. Причина того, что у берега не было «белой» рыбы, выяснилась, когда я поставил вдоль береговой линии несколько лёгких жерлиц. Одна из жерлиц «сыграла» почти сразу же, и почти сразу же закрутилась и катушка жерлицы, бойко, без остановок. Но здесь брали щурята весом до килограмма. Они, видимо, и разогнали плотву. Такой щуки мне не надо, особенно на первом льду, пусть и на городском водоёме.

Вглядываюсь в туманную утреннюю дымку, лежащую на льду и, кажется, вижу зигзагообразную трещину, уходящую от берега в сторону глубины, а потом снова загибающую к берегу. Точно, трещина… А на трещине, насколько мне помнится, всегда есть дополнительный слой льда, образующийся от выдавленной наверх воды. Это как на ледовых переправах, где специально намывают слой льда для усиления трассы.

Иду вдоль берега до трещины, а затем выхожу на лёд по линии, раскалывающей ледовое плато на две части. Лёд здесь уже не трещит и явно толще. Так и продвигаюсь до самой глубины, где можно поставить жерлицы уже на щучьем месте. Ловил когда-то уже здесь.

Вскоре по линии трещины было выставлено девять жерлиц, правда, на окуньков, но я уже замечал, что в первые дни становления льда щука хорошо брала и на окуньков. Потом уже, на так называемом втором льду, хищница начинала капризничать и лучше брать на сорожку.

Ага, вот и первая хватка на новом месте!.. Флажок победно вскинулся на крайней жерлице и затрепетал на утреннем ветерке. Бегу к снасти строго по трещине и вижу издалека вращение катушки. Когда я подбежал, вся леска была уже размотана с катушки, а сама жерлица качалась из стороны в сторону от сильных рывков щуки. Подсекаю на всякий случай и начинаю вываживать рыбину. Некрупная щука, судя по рывкам, но резвая ещё по-осеннему. Приходится даже стравливать леску сквозь пальцы, отпуская рыбу «погулять» вдали от засвеченной лунки. Уж больно сильно и настойчиво рвётся она на леске, желтея брюхом сквозь прозрачный лёд и снова уходя в глубину. Видимо, эта прозрачность льда также пугала хищника, хорошо видевшего меня и мои движения. 

Вскоре рядом с жерлицей и алым флажком била хвостом пойманная щука на пару кило весом, кося злым взглядом в мою сторону. Укус-с-сила бы, дай волю! – говорил этот взгляд. Она бы и сожрала, будь крупнее раз в пять-десять. Нет более яростного и стремительного хищника, чем щука. 

Тут же, прямо на трещине, пробурил я лунку в стороне от жерлиц и стал тягать… плотву-сорогу, о которой мечтал и для которой собирал настойчиво в ледяных сумерках вечера стебли чернобыльника-полыни. Здесь она, оказывается, ждала меня. На глубине пяти метров, на границе с восьмиметровой ямой. 

Удачным и азартно-радостным выдался этот первый лёд, бывший  вначале неприветливым и неудобным, почти на грани провала в прямом и переносном смысле. Если бы не трещина, то ловить бы мне всё утро мелких окуньков на мормышку и щипачей-щурят на жерлицы. Но стоило найти правильное решение, и рыбалка на льду стала праздником рыбалки и души. И жарёха будет сегодня, что также важно для настоящего рыболова-добытчика, каким был изначально и должен быть мужчина.

А впереди ещё Волга и весь сезон зимней рыбалки… Ни хвоста, ни чешуи всем рыболовам! Удачи!

 

             Александр Токарев, г. Йошкар-Ола, фото автора.